Мало кто знает, что история телевидения начиналась в Ташкенте. А ведь именно тут жил и работал Борис Павлович Грабовский (1901–1966) — советский физик и изобретатель, один из пионеров телевидения, который первым изобрел полностью электронный телевизор со строчной и кадровой развертками.
Эта лекция ташкентского журналиста, историка и краеведа Бориса Анатольевича Голендера была записана в 2014 году. Полная текстовая расшифровка — ниже.
Панораму современного Ташкента украшает чудо инженерной мысли — телевизионная вышка. Ее начали строить уже после ташкентского землетрясения, во второй половине 70-х годов. И некогда это было самое высокое сооружение в Центральной Азии — 336 метров (в настоящее время 375 метров. – Прим. «Ферганы») — со всеми вытекающими отсюда последствиями. В сейсмической зоне такие высокие сооружения строить очень трудно, тем не менее она уже выдержала несколько достаточно сильных толчков.
Мне кажется, что телевизионная вышка такого класса недаром украшает Ташкент. Она уже не первая в нашем городе. Телевидение начиналось у нас еще в середине 50-х годов, современное телевидение. Но мало кто знает, что история телевидения начиналась именно в Ташкенте. Не преувеличивая можно сказать, что телевидение вообще изменило мир. Интернета не было бы без телевидения, не было бы исследований в космосе. Вообще, телевидение — это, пожалуй, главное чудо прошедшего XX века. Тут есть очень много вопросов и несправедливостей.
В то время когда создавалось телевидение, специалисты считали, что это дело практически невозможное. Механическое воспроизведение возможно, а электронное никак. И все усилия ученых во всем мире, в том числе и в России, и в Западной Европе, и в Америке, были направлены на так называемое механическое телевидение. А то, что мы сегодня называем PAL, SECAM, тогда даже и не снилось никому из инженеров. Поэтому история знаменитого патента 5592, который был опубликован в открытой печати в России Борисом Павловичем Грабовским, сегодня заслуживает самого пристального внимания.
Это были самые пионерские работы в области телевидения. Грабовский был сыном сосланного в Сибирь писателя из Украины — Павла Грабовского. Отец был сослан, там он и умер. А молодой Борис Павлович переехал в Ташкент и поступил здесь учиться в Туркестанский университет. Вот тогда и началось то, что называют изобретением телевидения в Ташкенте. Когда мы смотрим на эту удивительную вышку, она не имеет себе аналогов, это один из важнейших инженерных проектов, конечно, здесь есть все признаки больших вышек, вплоть до вращающегося ресторана, где за час посетители могут увидеть всю панораму Ташкента. Но главное совсем не в этом, главное в том, что это памятник изобретению телевидения в Ташкенте.
Университет в Ташкенте тогда был только-только образован. Сохранилось здание физико-математического факультета. И даже в моем собрании редких фотографий есть митинг, снятый при открытии физико-математического факультета в здании, которое стоит в Ташкенте и сегодня. В наше время здесь находится Министерство внешнеэкономических связей Республики Узбекистан. Но хозяева здания настолько бережно отнеслись к этому памятнику архитектуры старого Туркестана, что оно полностью сохранило свой первозданный вид. И вот здесь учился молодой студент, хронический изобретатель, так его можно было назвать, Борис Грабовский.
В 1923 году он изобрел катодный коммутатор. Это такая специальная вакуумная лампа, которую он демонстрировал здесь, внутри этого здания, но, скорее всего, в актовом зале, над балкончиком, который открывает с фасада здание университета, большой актовый зал, и там серьезная комиссия из профессоров принимала показательные представления своего студента. Ученые умы не сразу разобрались в сущности этого катодного коммутатора, считали, что это очень удобный такой прибор для демонстрации физических опытов при учебном процессе. А ведь Грабовский понял, что катодный коммутатор — это одна из самых составляющих его будущего изобретения. Он его назвал телефотом — то есть способом видения движущихся объектов на расстоянии с помощью радиоволн.
Но знаний, конечно, у него было недостаточно, он только начинал учиться, поэтому он поехал к своим родственникам в Саратов, где ему два физика-инженера помогли составить авторскую заявку. И эта авторская заявка требовала рецензий. И изобретатели отправились в центр тогдашней науки — город Петербург. Он тогда назывался Ленинградом. Именно в Петербурге жил и работал человек, который начал телевидение, автор катодной трубки, без чего телевизор не может существовать, — Борис Львович Розинг, профессор технологического института. Ученые дали прекрасные отзывы изобретению Грабовского, уже нарисованному телефоту. И вдохновленные изобретатели подали в патентное ведомство все документы и разъехались — двое обратно в Саратов, больше они уже не участвовали в этом процессе, а Борис Павлович вернулся обратно в Ташкент.
В 2009 году руководство Министерства связи Республики Узбекистан обратилось ко мне с просьбой помочь в создании Музея средств массовой коммуникации. И так получилось, что здание, великолепное трехэтажное здание с большими светлыми залами, было спроектировано и построено буквально в 100 метрах от того места, где впервые заработал первый в мире телевизор.
Борис Павлович Грабовский, когда он вернулся из Ленинграда в Ташкент, поселился в Старом городе в саманном доме. Там они разместили списанный движок с динамо-машины, чтобы был электрический ток, и начали создавать действующую модель своего изобретения — телефота. Это потребовало долгих-долгих лет. Дело в том, что люди они были скромные, бедные, никаких средств для осуществления своих технических задумок у них не было. Они обратились к узбекскому правительству, к самому Юлдашу Ахунбабаеву. И тот, несмотря на трудные времена, это был конец 20-х годов, средств особых у государства не было, тем не менее арбакеш Юлдаш Ахунбабаев сразу понял, что это изобретение сулит огромные возможности, и он выделил средства.
Для чего нужны были денежные средства студентам, которые пытались создать электронный аппарат? Им нужны были лампы с вакуумом, потому что без этого электронные пучки просто не работают. А для этого нужно было ехать в Ленинград на электровакуумный завод, который называется сегодня «Светлана», и там откачивать эти лампы, потребные для создания действующей модели. Все это происходило буквально в нескольких шагах от современного Музея связи.
Конечно, в таком замечательном месте я не мог отказать энтузиастам, и они создали даже специальный стенд о древних способах связи, об открытках старинных Туркестанского края, о том, как происходило отправление почты на арбах, лошадях, верблюдах. Это самое начало. И вдруг в таких местах, можно сказать, рядом с этими допотопными средствами связи вдруг возникает чудо ХХ века, потому что свои самые первые опыты Борис Павлович Грабовский и его ближайший сподвижник, тоже техник Среднеазиатского округа связи, звали его Ваня, Иван Филиппович Белянский, они проводили прямо у него дома, в этом саманном доме впервые. Жена Грабовского двигала рукой вот так перед снимающей камерой, то есть перед прообразом нынешнего снимающего агрегата, телекамеры, и так она оказалась первой женщиной, которая вышла на телевизионный экран. Потом они все это испробовали многократно. Белянский снимал фуражку и двигал ею, тоже это было видно на экране. Ташкентцам очень дороги эти события, особенно связистам.
Многие из них дожили до того момента, когда приоритет открытия телефота уже стал животрепещущим. И вот тогда издательство «Узбекистан» выпустило сборник документов, это был 1989 год, где собраны ярчайшие документы, взятые из архивов нашей страны — Республики Узбекистан, где подробнейшим образом разобран случай изобретения телефота.
Вот удивительна все-таки судьба изобретений. Великолепный музей, который рассказывает обо всех этапах развития связи в Узбекистане, оказался построенным чуть ли не в той точке, где было изобретено телевидение. Об этом мы можем легко узнать из этого сборника документов. И протоколы испытаний, и воспоминания очевидцев и участников, и даже схемы, где находился этот дом, ничего этого не осталось. Это был Старый город, маленький проезд Баланд рядом с Баланд-мечетью, адрес ее был Баланд, 74. Только можно теоретически на старых топографических планах увидеть, где именно это произошло. Буквально недалеко от нынешнего Музея связи и находился этот проезд и тупик Баланд, в котором жил Борис Грабовский со своей молодой женой и где он впервые собрал действующую модель телефота и впервые его в стационарных условиях испытывал.
Прибор собирался из самых разных частей. Часть этого механизма изготавливалась прямо в Ташкенте. Это и стеклодувы университета принимали участие, и тогдашний завод Ильича, часть Научно-производственного объединения «Технолог», где я 25 лет проработал в своей жизни, эта организация существует и сегодня, в мастерских Среднеазиатского узла связи. Но значительная часть вакуумных приборов, конечно, была изготовлена в Ленинграде на электровакуумном заводе, куда специально ездил Иван Белянский для того, чтобы эти сильно откачанные лампы перевезти в Ташкент.
По дороге получилось так, что одну из пяти ламп, которые ему там сделали, он разбил. На своей квартире Грабовский и Иван Белянский собрали из электронных частей, из электровакуумных ламп полный набор телефота — то есть телекамеру и телевизор. Вышки у них не было, и первоначально они передавали сигнал по проводам, поэтому, возможно, у них все здорово получалось. Нужно было обязательно перейти к передаче на расстояние с помощью радиоволн. В этом был гвоздь программы.
Это они уже решили делать в условиях наблюдающей комиссии. Свой прибор изобретатели перевезли в Среднеазиатский узел связи. В то время узел связи находился на Ташкентском сквере, этот сквер теперь носит имя Амира Тимура. Он находился там, где теперь фонтан, между банком и проспектом Амира Тимура. Ни одно из этих зданий не сохранилось. Там в стационарном виде телефот был испытан в присутствии авторитетной комиссии из многих членов. Но у них получалось прерывистое изображение, потому что рядом работали автомобили, они давали искру. Как только они переходили от проводов к радио, так качество передачи сильно ухудшалось. И тогда комиссия и изобретатели перешли на улицы Ташкента.
4 августа 1928 года в этой точке, где мы с вами стоим, расположился Борис Павлович Грабовский, а его помощники отнесли приемную систему в тот конец Бродвея ташкентского, в то время это была уже улица Карла Маркса, к перекрестку около дворца великого князя. И там на ступеньках кинотеатра «Зимняя Хива» (он в советское время назывался «Молодая гвардия») был поставлен приемный осциллограф, где на экране размером 12 см ожидалось изображение. Борис Павлович направил объектив прадедушки нынешней телекамеры прямо вдоль этой улицы, и антенна, которая имела высоту 17 метров, она имела очень низкое омическое сопротивление, и этот агрегат специально собрали из частей, поставили рядом, и на экране приемного устройства телефота зрители увидели людей, проходящих мимо сквера, и изображение движущегося трамвая.
В это время трамвай выходил из улицы Ленинградской, теперь Матбуотчилар, объезжал половину сквера и уходил по улице Пушкинской. Был такой маршрут, теперь этого трамвайного маршрута нет. Вот это эпохальное событие происходило прямо при ярком солнечном свете, потому что, когда они работали в стационарных условиях, им приходилось включать очень мощные ацетиленовые лампы.
Мы знаем, что телевидение даже сегодня требует в студиях сильного, серьезного освещения. А тут при огромном стечении народа. Между прочим, эти испытания снимали на кинопленку, но, к сожалению, эти документальные кадры благодаря, наверное, не очень сговорчивым владельцам этих кадров пропали. И сегодня мы не можем увидеть работу документалистов 1928 года. Но сохранились документы, в том числе и в узбекских архивах, что такая съемка была. После этого Борис Павлович и Ваня Белянский упаковали телефот и отправили его освидетельствования испытания в Москву.
Дальше произошли трагедии. В неконтролируемой перевозке стеклянные части телефота были совсем разрушены и приехали в Москву одни осколки. А высокие договаривающиеся стороны, которые считали, что надо опять проверять телефот, не верили, что это могло вообще произойти, и идея погибла. Правда, Грабовского пригласили сначала преподавать в Военно-технической академии в Ленинграде. Но средств на повторение идеи найти не удалось. Расстроенный изобретатель телефона вернулся в Ташкент, а уже через много лет, в 1933 году, он переехал в город Фрунзе, теперь это Бишкек, и там прожил долгую изобретательскую жизнь. Он автор полутора десятков запатентованных изобретений, более 80 авторских предложений, причем не только в области радиотехники. Это действительно был такой стихийный изобретатель. Ему даже окончить высшее учебное заведение удалось только в 40-е годы. Но мне в моей жизни повезло. Перед землетрясением в 1965 году, когда я активно участвовал в работе юношеского телевидения в Ташкенте, я увидел живого Грабовского. Его пригласили из Фрунзе в Ташкент, чтобы снять фильм об изобретении телевидения.
Борис Грабовский: Мы ставили доклад в присутствии профессора Шулейкина, затем мы поехали в Ленинград к профессору Розингу. Он принял нас у себя на квартире, тщательно и долго ознакамливался с нашими чертежами и описанием, потом встал, обнял инженера Попова и говорит: «Родные вы мои, да вы сами не знаете, что вы изобрели. Я изобрел только приемник, а передатчик у меня был механический. А вы изобрели электронный передатчик. Я постараюсь вам помочь, чтобы сделали опыты, и скорей патентуйте ваше изобретение».
После этого он прожил еще несколько месяцев и скончался во Фрунзе в начале 1966 года. А международное признание, сертификат Международной организации радиосвязи, все это пришло слишком поздно — в начале 70-х годов. И принимала их только жена Грабовского, которая прожила несколько дольше, чем сам изобретатель. Прошли годы, опубликован в открытой печати патент номер 5592, который имел привилегию, приоритет еще от 1925 года, когда была подана заявка, этот патент использовали иностранные изобретатели, в том числе и знаменитый Владимир Зворыкин, который на американские деньги начал производство телевизоров в США в 1933, 1934, 1935 годах. То же самое сделали и французы. Поэтому телевидение очень часто считают американским изобретением, что, конечно, не является даже близкой правдой. Иконоскоп Зворыкина — это не что иное, как повторение телефота Бориса Павловича Грабовского.
После войны американский писатель Уилсон написал роман «Брат мой — враг мой». Этот роман был переведен на русский язык. В романе рассказывается об изобретении телевидения американцами. И вот когда он приехал в СССР, среди его слушателей на встрече с читателями оказался один из сотрудников Бориса Грабовского Ваня Белянский. В то время он был уже заслуженный радиотехник СССР и человек, который очень много сделал для истории связи. И он пытался пробиться к писателю и сказать, что все его рассказы в докладе есть не что иное, как плагиат, потому что все эти события произошли в Ташкенте с ним лично. Но его, конечно, соответствующие органы к американцу близко не подпустили. И он оставил любопытнейшие воспоминания об этом, которые были потом опубликованы. Так, например, изобретатели телефота, понурые, идут по Москве и вдруг встречают Юлдаша Ахунбабаева, который был в командировке и тоже гулял по столице. И они ему рассказали, что разбит прибор, который был построен в том числе и при участии Ахунбабаева, он хорошо отнесся, положительно к этому делу и даже выделил деньги, способствовал выделению денег. И они его спросили, можно ли отдать документы в Telefunken в Германию и попробовать повторить этот прибор, на что Юлдаш рассмеялся и сказал: «Да они все припишут себе, а вас забудут».
Прозорливость руководителя Узбекистана оказалась правильной. Вообще, в воспоминаниях Вани Белянского есть удивительные эпизоды. Например, он рассказывает о том, что когда они испытывали телефот в Старом городе, то им приходилось включать движок для того, чтобы вырабатывать электричество. А поскольку движок дымил очень страшно, то дым выходил не через трубу, а через все щели этого ветхого глинобитного сооружения, и все это со стороны напоминало дом Бабы Яги. Получалось, что телефот рождался в таких сказочных муках. Даже такие подробности теперь доходят до нас. Дело в том, что многие тысячи ташкентцев вот здесь, на улицах, видели испытания телефота, и многие о них рассказывали. Интересно, что мой дедушка в это время как раз руководил одним из подразделений Ташбестрама, где работал Борис Павлович Грабовский. И он тоже видел эту работу изобретения телефота.
Когда я был совсем маленьким, очень много интересного об этом рассказывал не просто как сухое изложение в учебниках, а как яркий, красочный рассказ очевидца. Это, наверное, и убедило меня в те времена, когда об этом нигде ничего еще не было написано, что этот странный телевизионный экранчик, который увеличивался с помощь аквариума, как тогда говорили, КВН, маленький телевизор, один из первых советских. Это все потомки, дети того прибора, который Грабовский назвал телефотом. В Ташкенте, когда все это было обнаружено документально, энтузиасты создали музей. Это был любительский, самодеятельный музей телевидения в Сергелях, я бы сказал, потому что в те времена это была еще даже не городская черта, в Доме культуры. Энтузиасты содержали этот музей многие годы. И вот сегодня, имея такой огромный, такой представительный Музей связи, руководители связи Узбекистана решили уделить телефоту Грабовского специальное помещение в музее, и все экспонаты из Сергелей перевезены к Центральному телеграфу, в Музей связи. В этом году ожидается открытие мемориальной комнаты Бориса Грабовского в Ташкентском музее связи. А энтузиасты считали, что даже надо памятник поставить в Ташкенте такому эпохальному изобретению ХХ века.
Так получилось, что два Бориса — Борис Львович Розинг и Борис Павлович Грабовский — были у самого начала самого удивительного изобретения ХХ столетия — телевидения.
