Эпоха золота и урана

Николай Кучерский

Умер Николай Кучерский.

Об этом стало известно вчера, и люди, которые его знали, так прокомментировали уход Николая Ивановича: «Кончилась золотая эпоха». Многие из его знакомых не могут поверить в это до сих пор. Однако врачи из московского Федерального научно-клинического центра, где в последние дни находился Кучерский, официально подтвердили «Фергане» горькую весть: он скончался в больничной палате в 3 часа утра 13 декабря...

Обновление: Похороны Н.Кучерского пройдут в Москве, на Хованском кладбище, в 13 часов 15 декабря 2018 года. Отпевание и прощание с телом там же, с 12-00.

Похвала президента

Писать о Кучерском сложно. Не потому, что придется долго перечислять все его звания и регалии, а потому, что он еще при жизни стал легендой. Получая очередную порцию славословий, он как-то не выдержал и шутливо сказал корреспонденту газеты «Знамя дружбы»: «Не делайте из Кучерского культа!»

Но это было проще сказать, чем выполнить. Многолетний директор Навоийского горно-металлургического комбината был фигурой всем известной и в то же время таинственной. До сих пор в русской «Википедии» нет его персональной страницы, он кратко упоминается только в списке известных сотрудников НГМК.

Говорят, что королева Великобритании приглашала его на свой день рожденья и, более того, – пожаловала титулом лорда. И это при том, что даже всемирно известный «битл» Пол Маккартни получил из ее рук лишь звание рыцаря. Разница принципиальная: во-первых, лорд гораздо выше рыцаря, во-вторых, лорду вместе с титулом жалуется поместье, родовые земли. По слухам, титул Кучерский принял, а от земель отказался.

Николай Кучерский и Ислам Каримов

Даже если вся эта история – выдумка, то выдумка очень показательная. Она говорит о том, какое место в сознании людей занимала фигура директора НГМК. И в девяностые, и в двухтысячные тогдашний президент Узбекистана Ислам Каримов неоднократно во всеуслышание воздавал дань человеческим и профессиональным талантам Кучерского.

«Я всегда говорил и буду говорить о том, насколько я ценю и уважаю Николая Ивановича Кучерского и преклоняюсь перед коллективом, которым он руководит», – заявлял Каримов. Кто еще может похвастаться подобной похвалой от президента, который славился своей необыкновенной суровостью?

Однако до того, как стать директором НГМК, доктором наук, депутатом Олий Мажлиса, сенатором, обладателем высших национальных и международных наград и даже, как пишут про него, единственным «легально-официальным миллиардером не только в узбекском парламенте, но и, пожалуй, во всем Узбекистане», Кучерский прошел большой и нелегкий путь.

С производства – под суд

Родился он в 1937 году в украинском Мелитополе. Всего в семье было четверо детей – сам Николай, его брат Станислав и две сестры. Однако младшая сестра, по словам Станислава, умерла от голода. После войны мужчин осталось совсем немного, и Коля работал с малых лет наравне со взрослыми. Тогда же он получил первые уроки милосердия. Мать Кучерского, имея на руках троих детей, которые и сами питались впроголодь, подкармливала шестерых сирот, у которых умерла мама, а отца убили на войне.

Когда много позже у взрослого уже Кучерского спросили, как бы он определил главную черту своего характера, он несколько неожиданно ответил, что, вероятно, больше всего тут подойдет слово «доброта». Правда, тут же уточнил, что это не его достижение, это идет от его мамы Марии Ивановны. О том, что Кучерский был человеком по-настоящему добрым, знает весь Узбекистан. Он помогал очень многим: деньгами, лекарствами, распределением жилья и вообще непосредственным участием в судьбе людей.

Вот что сказал «Фергане» один из людей, работавших на НГМК и лично знавших Кучерского, но пожелавший остаться неназванным, – почему, будет ясно дальше:

«Николай Иванович запомнился прежде всего человеколюбием: к нему, в отличие от нынешнего руководства комбината, мог зайти абсолютно любой работник и рассказать о своих проблемах, получить поддержку и решить вопрос. Людей в то время, независимо от статуса и иерархии, он отправлял на лечение в лучшие клиники того времени, принимал пенсионеров и других людей, которые даже не работали в комбинате...»

Николай Кучерский в юности

Закончив в 1961 году Днепропетровский горный институт по специальности «горный инженер», Кучерский отправился в Узбекистан, в знаменитый благодаря песне ансамбля «Ялла» город Учкудук. Впрочем, тогда это был никакой не город, а просто малолюдное и безводное место в пустыне Кызылкум. И место это, скорее всего, так и оставалось бы пустыней, если бы там не нашли сначала урановые, а потом и золотоносные руды. Тогда, в период противостояния блока НАТО и стран Варшавского договора, главным аргументом в споре считалось ядерное оружие, а уран был главным стратегическим сырьем.

Из 80 человек курса Кучерского отобрали 8 лучших выпускников и отправили на новое место работы. Встретили их приветливо, но приехали они буквально на пустое место и долго жили просто в клубе, спали чуть ли не на сцене. И только весной, когда появились первые одноэтажные домики, им дали квартиру – одну на восьмерых.

Вчерашние студенты вовсе не собирались отсиживаться на вторых ролях, а взялись за дело так, что многоопытные инженеры только крякали, глядя на них. Тогда же произошел случай, который мог поломать Кучерскому всю жизнь. Вот как о нем вспоминает сам Николай Иванович.

«Кроме известных преимуществ, молодость, как известно, имеет и одну отрицательную сторону: самонадеянность. В буквальном смысле я жил и спал на уране, который добывали открытым способом. И все время хотелось ускорить работу забойного конвейера, очень непростого по своему устройству, механике. Однажды уговорил машиниста этого конвейера увеличить «шаг». Чем это обернулось – трудно передать! В общем, вместо ценной машины – груда искореженного металла, какой-то участок вторсырья…»

За подобную самодеятельность директор Северного рудоуправления Анатолий Петров должен был отдать его под суд – тут бы и конец карьере молодого специалиста. Но Петров понимал, что инцидент случился не из-за глупости и халатности, а от энтузиазма. В итоге Петров простил вчерашнего студента, а всю ответственность взял на себя.

«Тогда, – говорит Кучерский, – я сделал важный, пригодившийся на всю оставшуюся жизнь вывод: руководитель обязан брать на себя ответственность за все, что творится на порученном участке, в том числе и за аварию. Что касается виноватых, то их следует прощать, как простил меня Анатолий Анатольевич. Специалист, которого простили, никогда не повторит одной и той же ошибки!»

Этот опыт оказался очень нужен Кучерскому, который, двигаясь вверх по карьерным ступеням, уже в 1985 году оказался на самом верху и был назначен генеральным директором Навоийского горно-металлургического комбината. К тому времени это был настоящий промышленный монстр, один из крупнейших в мире производителей золота и урана, градообразующее предприятие городов Навои, Зарафшана и Учкудука. А сам Кучерский от обычного, хоть и талантливого, инженера вырос до доктора технических наук, автора нескольких монографий, множества изобретений и полутора сотен научных работ.

Золото стране не нужно

Изобретательность Николая Ивановича пригодилась не только в организации производства и добыче столь драгоценных ископаемых, как золото и уран. В любое другое время назначение гендиректором такого предприятия означало исполнение мечты для любого производственника. Но только не в тот момент. На дворе была середина восьмидесятых, вовсю разворачивалась перестройка. В новых условиях дело, которому Николай Иванович отдал всю жизнь и которое всегда было у государства в числе приоритетных, неожиданно оказалось на обочине. Если раньше деньги на развитие комбината поступали из Москвы бесперебойно, теперь ситуация изменилась в корне. С каждым годом становилось все тяжелее.

«Помню, в один из последних тяжких разговоров в высоком кабинете в Москве на мой вопрос ребром: "Выходит, стране золото не нужно?" – вдруг услышал холодный утвердительный ответ», – вспоминает Кучерский.

После распада СССР и обретения в 1991 году Узбекистаном независимости ситуация выглядела почти безнадежной. В придачу ко всем бедам рухнули мировые цены на уран. Комбинат оказался на грани закрытия. Надо отдать должное тогдашнему руководству Узбекистана: оно поняло, что НГМК – не просто комбинат, а стратегический ресурс страны. По распоряжению руководства страны комбинату выдали кредиты в твердой валюте, что означало его фактическое спасение.

Но это была мера хоть и спасительная, но временная. Кредиты надо было возвращать и как-то жить дальше. Для этого, по словам Кучерского, необходимо было решить три главных задачи.

«Первая: интегрироваться в новое состояние узбекистанского, еще находящегося в состоянии становления, гражданского общества с его возросшим национальным самосознанием. Вторая: перестать быть «вещью в себе», заполучить свою долю на конкурентных мировых рынках урана и золота как предпринимательская, а не казенная хозяйственная единица. И третья: научиться с умом и расчетом не «осваивать», а зарабатывать сотни миллионов долларов, чтобы содержать комбинат с его сложнейшей и дорогой инфраструктурой. Другими словами, предстояло не просто смириться с новой геополитической реальностью, но деятельно участвовать в экономическом становлении нового государства Центральной Азии».

Все эти задачи удалось решить благодаря организационному и деловому таланту Николая Ивановича. И решить в кратчайшие сроки.

Поцелуй Ротшильда

Уже в первом номере журнала «Металлы Евразии» за 1997 год Кучерский пишет: «Особый разговор о высоких технологиях, экологии, качестве. Здесь без преувеличения мы не уступаем конкурентам, а по многим позициям и выше мирового уровня. Например, арбитражная лаборатория Лондонской биржи металлов присвоила золотым слиткам из Мурунтау 9999-й пробы статус оптимальной поставки золота. Другими словами, наша продукция приравнена к мировому эталону».

Николай Кучерский

Леонид Ветштейн вспоминает, что еще в 1994 году чистота узбекского золота так поразила председателя совета директоров финансовой группы «Ротшильд и сыновья» престарелого сэра Эвелина де Ротшильда, что тот от восторга наградил Кучерского поцелуем.

Как видим, с золотом все было в порядке. Постепенно нормализовались цены и на уран. В результате НГМК стал приносить стране такие деньги, о которых совсем недавно нельзя было и мечтать. Не просто признание, а буквально мировая слава настигла Кучерского в эти годы. В Узбекистане его наградили Почетной грамотой Республики Узбекистан, памятным нагрудным знаком «Мустакиллик», медалью «Олтин Юлдуз, орденом «Дустлик» (1994 г.), орденом «Эл-юрт Хурмати» (2000 г.), а также званием Героя Узбекистана. В 2002 году Кучерский был объявлен «Директором года». Он становится академиком Академии горных наук России, а также действительным членом Международной академии наук, индустрии, образования и искусств. В 2000 году избирается академиком Международной академии информатизации при генеральном консультативном совете ООН. Член Международного ордена Достоинства. Дважды – в 2000 и 2002 годах – признается «Человеком года» по версии Американского биографического института.

Такой человек – и без охраны!

Вскоре, однако, выясняется, что все эти ордена, звания и мировая известность не значат почти ничего. Как-то, выступая перед американскими бизнесменами, президент Ислам Каримов сказал: «В этом зале сидит господин Кучерский. Как и уникальный источник Мурунтау, он и сам является уникальным источником, носителем многих идей и многих ноу-хау. Вообще, удивительно, как такой человек ходит без охраны, его непременно следует охранять!»

Эти лестные слова позже отозвались в судьбе Кучерского грозным эхом. В какой-то момент он на самом деле едва не оказался под охраной, точнее – под стражей. Вот что писала «Фергана» в апреле 2008 года:

«Тотальная проверка деятельности руководства Навоийского горно-металлургического комбината (НГМК) началась еще в конце 2007 года. Под подозрение о нецелевом расходовании средств предприятия подпали многие высшие руководители НГМК, в том числе генеральный директор... По неподтвержденным официально данным, в начале марта 2008 года прямо в своих кабинетах были арестованы более десяти человек из состава высшего руководства НГМК. Официальные обвинения – нарушения по валютным контрактам, счета за границей, виллы на Канарах и пр. Среди обвиняемых – начальники отделов снабжения, маркетинга, инфраструктуры и пр.».

Тогда же стало известно, что, спасаясь от преследований, Кучерский улетел в Москву, где якобы был намерен скрываться от узбекистанских властей. Позже, впрочем, появилось опровержение этих сведений. Было сказано, что в Москву Кучерский уехал на лечение и скоро вернется в Узбекистан.

Так или иначе, 10 июня 2008 года Николай Иванович Кучерский был освобожден от должности гендиректора НГМК «в связи с переходом на другую работу».

Вот как комментирует «Фергане» ту давнюю историю бывший работник НГМК, не пожелавший называть своего имени.

Шавкат Мирзиёев в бытность пресьер-министром (в центре) и Николай Кучерский (справа)

– Уволили его в 2008 году банально по причине конфликта интересов между центром и Навоийской областью. В те времена в Навои, Зарафшане и Учкудуке зарплаты были на порядок больше, чем в Ташкенте. Но это было справедливо – с учетом тех реалий и погодных условий, с которыми сейчас никто не считается... Естественно, комбинат, который в то время давал 30% бюджета страны, казался лакомым куском. Больше всего бесился бывший министр финансов Азимов, который имел свои планы и свой аппетит. Ведь хорошо жила не просто часть забытой богом пустыни с плохой экологией, а это был свой островок благополучия и собственный мир, где все жили одной большой семьей, дружили не то что семьями, а домами, заводами. Большинство населения было в те годы европейским («европейцами» в Средней Азии традиционно называют представителей некоренных национальностей. – Прим. «Ферганы»). Естественно, тогдашнему президенту Каримову это преподносилось так, что где-то живется лучше, чем в столице, что воруется все, что там свой мир, который зажрался и обнаглел. Вода камень точит, и в один день с Навоийской областью случилось то же, что случилось и с другим островком благополучия, – Алмалыком. Руководство комбината было заменено, против большинства завели уголовные дела, начался развал той благополучной жизни. Начался массовый исход лучших умов, квалифицированных кадров и заслуженных работников комбината. К 2013 году более 70% наших родных и знакомых покинули те города, которые создавались тяжелым трудом горняков и геологов. С этим человеком уходит целая эпоха, золотое время городов пустыни…

– Почему вы, говоря о Кучерском, написали: «несмотря ни на что, уважаемый»?

– Потому что, к сожалению, когда в Узбекистане кого-то достойного задвигают, увольняют, преследуют, то появляется куча вбросов о том, что этот человек был плохим, взяточником, чтобы поскорее его забыли. Но он уже 10 лет как не работает, а имя его и стар и млад вспоминает с большой благодарностью и уважением…

Конец цитаты.

В последние годы своей жизни Николай Кучерский жил в Подмосковье. Однако за всю свою жизнь он сделал столько доброго и людям, и своей второй родине, что навсегда стал частью истории Узбекистана. И уже никто не сможет из этой истории вычеркнуть имя директора НГМК Николая Ивановича Кучерского – в первую очередь потому, что его будет хранить благодарная человеческая память.

Фото предоставлено родственниками и друзьями Николая Кучерского