Карп у Драконовых врат

В Государственном музее Востока в Москве 19 сентября открывается чрезвычайно любопытная экспозиция. Это выставка одного экспоната, а именно картины XVIII века кисти китайского художника У Ци. Картина называется «Карп превращается в дракона».

У экспозиции очень интересная предыстория. Картина принадлежала выдающемуся синологу и дипломату, академику Сергею Леонидовичу Тихвинскому и оказалась в коллекции музея совсем недавно. О том, как это случилось, «Фергане» рассказала советник генерального директора музея Востока Татьяна Метакса.

Рыба, вделанная в стену

— Татьяна Христофоровна, каким образом картина, принадлежавшая академику Тихвинскому, попала в коллекцию музея Востока? Насколько нам известно, вы имели к этому непосредственное отношение.

— Несколько лет назад мне позвонил один из соратников и учеников Тихвинского и сказал, что было бы здорово, если бы кто-то из музея Востока нашел возможность встретиться с этим замечательным человеком, который столько сделал для дружбы Китая и Советского Союза, а позже — и России. Оказалось, Сергей Леонидович хотел бы подарить нам чудесную старинную картину, которая украшает его жилище в высотке на Котельнической набережной. Я пригласила нашего китаиста Константина Писцова (сейчас он уже не работает в музее Востока), и мы, предварительно договорившись, поехали к академику. Он тогда жил в санатории, расположенном в районе метро Профсоюзная. В этом санатории проживало много ученых, седовласых — я не люблю слово «старых» — людей, которые очень много сделали для страны, для науки. Тихвинский жил в этом санатории уже несколько лет.

Татьяна Метакса. Фото с сайта Russia-greece2016.ru

Мы приехали, посадили его в машину и отправились все вместе на его квартиру в дом на Котельнической набережной. Квартира стояла на сигнализации. Сергей Леонидович снял сигнализацию, и мы вошли внутрь. Квартира была большая, но очень скромно обставленная, что тоже много говорит об академике как о человеке. Мы увидели множество книг и огромную картину, вмонтированную в стену. Картина вызвала наш искренний восторг.

Мы сказали, что музей сделает все для того, чтобы принять этот замечательный дар. В общем-то мы принимаем в дар работы разных художников и разных времен. Обычно эти работы отправляются на закупочную комиссию, но в данном случае, конечно, никаких разговоров быть не может, и тут дело только в том, как эту картину извлечь из стены.

Далее случился забавный казус. Когда мы уходили, Сергей Леонидович никак не мог снова поставить квартиру на сигнализацию. В конце концов раздался резкий звонок в дверь и на пороге возникли два очень высоких, красивых парня — из полиции или из Росгвардии — в форме и с автоматами. Они смотрели на нас с некоторым удивлением — я, как всегда, была очень ярко одета, в красивой японской черной шляпе, рядом со мной стоял наш китаист и, разумеется, сам академик. Я сразу же начала объяснять, что это Сергей Леонидович, он хозяин, вот его паспорт, он прописан в этой квартире, а мы — сотрудники музея, приехали посмотреть картину. Это немного разрядило ситуацию. Я достала свою визитку и дала ее одному из ребят с автоматами, чем его немало смутила: он явно не знал, что с ней делать. В итоге нам все-таки удалось поставить квартиру на сигнализацию, и мы отвезли Тихвинского назад в санаторий.

Сергей Тихвинский. Фото Alexander Polyakov с сайта Wikipedia.org

Потом прошло достаточно много времени. А перед июнем 2018 года нам позвонила внучка академика Тихвинского. Передача картины немного затянулась, поскольку Сергей Леонидович сначала болел, потом в его доме на набережной был ремонт. Я еще несколько раз с ним созванивалась, и потом с глубокой грустью узнала, что академик ушел из жизни, несколько месяцев не дожив до своего столетия. Поэтому саму картину нам передавала уже внучка академика Наталья Михайловна Майорова. Мы пригласили ее на открытие выставки этой картины. Выставка будет посвящена 70-летию установления дипломатических отношений между СССР и КНР и, конечно же, самому великому китаисту Тихвинскому. Я в жизни встречаю много самых разных людей, в том числе и ярких, выдающихся, но это короткое знакомство с академиком Тихвинским оставило глубочайший след в моей памяти.

— Академик Тихвинский в советском и российском китаеведении — фигура почти легендарная. Были ли вы знакомы с ним раньше? Если да, то какое впечатление он на вас произвел в личном общении?

— Я, разумеется, знала о нем, но до этой встречи лично знакома не была. В личном общении Сергей Леонидович Тихвинский произвел на меня неизгладимое впечатление. Умнейший, глубочайший, необыкновенно сильный духом человек.

— Есть ли в коллекции музея Востока вещи, подобные этой картине?

— У нас в музее Востока прекрасное собрание китайской живописи. Например, есть великие мастера XX века — такие, как Ци Байши и Сюй Бэйхун. И картина У Ци, безусловно, займет в нашем собрании достойное место.

Небесный огонь опаляет хвост

Выставка картины «Карп превращается в дракона» проходит в музее Востока с 19 сентября по 13 октября и приурочена к 70-летию образования КНР. В этом смысле экспозиция выглядит очень показательно. Дело в том, что карп в китайской традиции — один из базовых символов народной культуры.

С древних времен китайцы полагали, что карп является вождем или князем всех рыб. Считалось, что в карпе есть божественная сущность. Он один из всех рыб способен стать существом высшего порядка, а именно драконом. Древние китайцы говорили, что у карпа от носа до хвоста имеется 36 чешуек, на каждой из которых есть маленькое черное пятнышко, а на лбу у карпа можно увидеть знак «ван», то есть князь или царь.

В старинном тексте «Хэ ту» рассказывается история о том, как основатель китайской нации легендарный Хуан-ди гулял вдоль берега реки Ло и обнаружил огромного карпа длиной в три чжана (почти десять метров). Тело этого первобытного карпа было темным и не имело чешуек. И вот Желтый предок вдруг увидел, что красный небесный узор на лбу у карпа превращается в иероглиф. Эта легенда напоминает историю обретения письменности китайцами, когда из вод той же реки Ло вышла черепаха, на панцире которой проступили иероглифы, ставшие потом основой китайской письменности.

Вообще, карп, превращающийся в дракона, — сюжет в китайской культуре довольно старый. Правда, широкую популярность он приобретает лишь в эпоху Цин (1644—1912 гг.) в картинках народного лубка нянь-хуа. Картинки эти тогда производили во множестве, и люди охотно покупали их. Поскольку карп был символом необыкновенной жизненной силы, его изображения вешали дома и дарили друзьям как пожелание решимости в преодолении препятствий, здоровья и, конечно, успехов в учебе и карьере. В старом Китае учеба и карьера были тесно связаны, потому что только сдавший экзамены студент мог стать чиновником.

Уважение к карпу было настолько велико, что даже Конфуций назвал своего единственного сына Кун Ли, то есть Карп из рода Кун.

Каким же образом карп мог стать драконом? Считается, что для этого ему необходимо было перепрыгнуть Драконовые врата. Самое раннее упоминание об этом процессе встречается в древнем тексте «Эр я». Китайские ученые древности полагали, что Драконовые врата — это конкретное географическое место, а именно гора Лунмэнь-шань, находящаяся к востоку от Хуанхэ. Согласно легенде, правитель древности Великий Юй прорубил в этой горе проход шириной примерно в один ли (576 метров). Благодаря этому Хуанхэ смогла свободно течь дальше, и мир был спасен от потопа. Проход русла реки в этом месте ограничен обрывистыми берегами — это и есть Драконовые врата. Говорят, что каждый год весной сюда приплывают золотые карпы изо всех рек и морей, чтобы подняться против течения через врата и самим стать драконами.

Считается, что каждый год драконами могут стать лишь 72 карпа. Когда карп преодолевает врата, он попадает в облако дождя и тумана, поднимается в этом облаке вверх, небесный огонь опаляет ему хвост — и карп превращается в дракона.

Как ни забавно, но современные китайские ученые вступают в спор со своими древними коллегами. Они полагают, что подлинные Драконовые врата не связаны с горой Лунмэнь-шань. В течении реки Хуанхэ есть место, называемое Юймэнькоу (Врата Великого Юя). Расположено оно на границе между городком Хэцзинь провинции Шаньси и уездным центром Ханьчэн провинции Шэньси. Именно тут, говорят современные ученые, и находятся настоящие Драконовые врата.

Князь на экспорт

Карпа в какой-то степени можно назвать тотемом китайской нации. Его необыкновенная витальность и упорство в достижении цели очень соотносятся с национальным характером. Сами китайцы, кстати, полагают, что именно Китай является родиной карпа — это самая древняя в мире искусственно выращиваемая рыба. Так, есть сведения, что еще в XII веке до нашей эры китайцы начинают рыть пруды для искусственного разведения карпов.

«Карп превращается в дракона» У Ци. Иллюстрация предоставлена Государственным музеем Востока

Письменное наставление о том, как выращивать карпов, оставил один из первых китайских богачей, Фан Ли. Он жил в эпоху Сражающихся царств (V-III века до нашей эры), а после смерти сделал неплохую карьеру — его назначили божеством богатства. Так вот, вторую часть своей жизни Фан Ли занимался сельским хозяйством и очень в этом преуспел. Считается, что большую часть своих несметных богатств он получил благодаря разведению и продаже карпов. Возможно, именно благодаря ему возникла китайская пословица «Кто разводит карпов и сажает бамбук, получит тысячекратную прибыль».

С древности блюдо из карпа традиционно считалось украшением стола. Выражение «На золотом блюде лежат кусочки карпа» означало чрезвычайно богатое угощение, пир на весь мир.

Любопытно, как образ карпа оказался связан с императорским домом эпохи Тан (618 — 907). Дело в том, что династию Тан основал чиновник по имени Ли Юань, который и стал ее первым императором. Вообще-то фамилия его записывалась иероглифом «ли», то есть слива, но карп тоже звучал как «ли», так что на слух их можно было перепутать. Говорят, именно поэтому в те времена жителям Поднебесной запрещено было употреблять выражения вроде «выращивать карпа», «убивать карпа», «есть карпа», «продавать карпа» и остальные, им подобные. Всякого, кто нарушал запрет, ждало суровое наказание.

Кроме того, в эпоху Тан легенда о карпе, который преодолевает Драконовые врата и превращается в дракона, стала символом тогдашнего императорского дома. Дело в том, что император в Китае уподобляется дракону, его трон так и зовется — троном Дракона. Испокон веку императорские дворцы украшались изображениями драконов, а дворцы императриц — фениксами.

Уже в нашем тысячелетии карпы стали предметом экспорта из Китая. Так, китайские историки говорят, что первыми живых карпов из Поднебесной стали вывозить в свою страну персы. Китайцы считают, что в Европе карпы начали распространяться во время крестовых походов. Сначала они попали в Австрию в середине XII века — как раз когда она стала самостоятельным герцогством. Согласно китайским источникам, в Венгрию карпов привезли в 1367 году, в Англию — 1496-м, в Пруссию и Швецию — в 1560-м, в Россию — в 1729-м. А в 1830-м карп из Европы наконец переезжает в Америку.

Кроме всего прочего, карп издавна считался прекрасным подарком, при этом его дарили как вышестоящим, так и нижестоящим. В частности, когда у молодого Конфуция родился сын, тогдашний правитель его родного княжества прислал ему по такому случаю карпа.

Ну и, разумеется, карп широко известен как декоративная рыба. Так, в минскую эпоху (1368-1644 гг.) при императоре Ваньли в дворцовом саду был устроен пруд для любования карпами. Теперь таких прудов многие тысячи по всему Китаю, их можно увидеть даже в холлах гостиниц.