Годы великого бедствия

Джунгарские воины во время битвы с маньчжурами. Рисунок иезуита Жана Дени Аттире, XVIII век

Первая половина XVIII века ознаменовалась для Центральной Азии серией иностранных интервенций, каждая из которых могла полностью изменить историю региона. Русские с северо-запада, персы с юга и джунгары с востока поочередно вторгались в пределы центрально-азиатских государств, но никто из них в итоге не смог утвердиться здесь надолго. И если Хивинский поход русских войск в 1717 году прошел для региона в целом без особых последствий, то нашествия персов и джунгар носили куда более масштабный характер, и лишь стечение обстоятельств уберегло местные народы от полного завоевания и ассимиляции.

В случае с персами, которые сумели на несколько лет взять под контроль и Бухару, и Хиву, это была смерть шаха Надира, после которой его империя скатилась в кровавую междоусобицу и растеряла большинство завоеваний. С джунгарами все было не так однозначно — на гегемонию в Центральной Азии они претендовали еще со второй половины XV века, то есть с того времени, когда на развалинах Золотой Орды появилось Казахское ханство, ставшее форпостом на восточных рубежах тюркского мира.

Несмотря на то, что даже своим возникновением государство казахов косвенно обязано именно агрессивной политике джунгар, в течение нескольких столетий два этих народа будут вести непрерывные войны, которые достигнут апогея к первой половине XVIII века. Вторжение в Центральную Азию в 1720-х годах поставило весь казахский народ на грань выживания и вошло в его историю как «Годы великого бедствия».

Давайте же разберемся, откуда взялись джунгары и насколько далеко простирались их экспансионистские устремления.

Левое крыло Чингисхана

Государство джунгар или правильнее — ойратов — часто называют последней кочевой империей человечества. И это неудивительно, ведь свою родословную оно ведет напрямую от Монгольской империи, созданной Чингисханом и его потомками на огромном пространстве от Тихого океана до Восточной Европы.

Впервые ойраты упоминаются в начале XIII века в летописи «Сокровенное сказание монголов», которая повествует о становлении империи Темучина. Историки сходятся во мнении, что ойратами называли группу монгольских племен, обитавших чуть выше степной зоны, в лесах Прибайкалья, Верхнего Енисея, в районе Саян и Приангарья. В пользу этой версии говорит и то, что согласно монгольским преданиям, ойраты относились к так называемым «лесным народам». Само слово «ойрат», по всей вероятности, произошло от монгольского «лесные люди» или «лесное племя».

Поначалу ойраты поддерживали самого принципиального противника Чингисхана — Джамуху. В числе его союзников, упоминается, в частности, «Худуха-беки Ойратский». По преданиям монголов, этот правитель был чародеем и в какой-то момент решил вместе с ханом найманов (древний тюркско-монгольский народ, о происхождении которого до сих пор нет единого мнения) Буюруком вызвать бурю, чтобы та опрокинула воинов Чингисхана. Однако все пошло не плану: «Принялись они за свое волшебство, но ненастье-то обернулось наоборот и разразилось над ними самими ливнем и ураганом. Стали они тут сами, спотыкаясь и скользя, валиться в пропасти. И рассыпались все кто куда, говоря: 'Видно мы прогневали небеса'».

Локация ойратских племен в XIV веке. Карта wikipedia.org

После того как Джамуха был повержен и казнен, ойраты поспешили перейти на сторону Чингисхана: «В год Зайца (1207) Джучи (старший сын Чингисхана. — Прим. “Ферганы”) был послан с войском Правой руки к Лесным народам. Проводником отбыл Буха. Прежде всех явился с выражением покорности Ойратский Худуха-беки, со своими Тумен-Ойратами. Явившись, он стал провожатым у Джучи».

Таким образом, начиная с 1207 года, судьба ойратов была неразрывно связана с Монгольской державой. По всей вероятности, службе у Чингисхана они обязаны и своим вторым именем — джунгары. В кочевом войске Темучина ойраты составили левое крыло, по-монгольски — «зюнгар», откуда и произошло название и самого народа, и страны, которую он занимает — Джунгария.

Помимо этого, ойраты были известны как элеты (олоты, элюты) в китайских хрониках и как калмаки (калмыки) в исламском мире и русских источниках. И хотя споры вокруг этимологии народностей, относящихся к так называемым западным монголам, не утихают до сих пор, мы постараемся придерживаться наиболее устоявшейся версии.

В Монгольской империи ойратская знать была связана с правящим домом династическими узами и занимала в целом привилегированное положение. После того как найманы были разгромлены Чингисханом и, спасаясь от монголов, откочевали на Запад — в Дешт-и-Кипчак (степные пространства от Дуная до Иртыша), ойраты заняли их земли в районе Алтая, на стыке современных границ Китая, Монголии и Казахстана. В дальнейшем ойратские отряды принимали участие в походах наследников Чингисхана — в завоевании Хубилаем китайской империи Сун и в ближневосточном походе монголов, когда те, разрушив Багдад, положили конец существованию арабского халифата. Ойраты добрались до самого Египта, где на короткое время один из них — Китбуга — даже утвердился на султанском троне.

Армия монголов осаждает Багдад. Миниатюра XV века

В XIV веке монгольская государственность приходит в упадок; сначала распадается Чагатайский улус в Центральной Азии, на обломках которого возникает Моголистан, буферное государство между тюркским и монгольским миром; затем терпит крах ильханат Хулагуидов в Передней Азии; почти одновременно начинается смута (Великая Замятня) в Золотой Орде; и наконец рушится созданная внуком Чингисхана Хубилаем империя Юань. Китайцы изгоняют иноземных захватчиков со своей территории, их правитель бежит обратно в степи, где на землях современной Монголии провозглашается новое государство — Северная Юань.

И хотя это уже просто бледная тень былой империи, зато здесь, как в Крымском или Бухарском ханстве, вплоть до Нового времени будут править прямые потомки Чингисхана. Только один лишь раз за последующие триста лет чингисидов лишат престола, и сделают это именно ойраты.

Возвышение четырех

Северная Юань, она же Монгольское ханство или каганат, была децентрализованным кочевым государством, которое на всем протяжении его истории сотрясали кровавые междоусобицы. Несмотря на то, что верховная власть формально принадлежала великому хану из чингисидов, многие из них являлись всего лишь марионетками при могущественных племенных лидерах.

В монгольских источниках этот период также известен как «Сорок и четыре» (Döchin Dörben), что означает сорок туменов восточных монголов и четыре тумена западных монголов, то есть ойратов. Последние к началу 14 века успели оформиться к несколько социально-этнических объединений — торгуты, хошуты, дэрбеты, чоросы и еще множество других.

В первые годы существования Монгольского ханства оно фактически было разделено на две части — на востоке правили непосредственно потомки Чингисхана, а на западе господствовали ойраты. В этот период территория, которую они контролировали, занимала пространство от верховий Енисея на севере до пустыни Гоби на юге и от границ Моголистана за западе до современного Улан-Батора на востоке. В 1399 году ойратские тайши (племенные вожди) объединились в союз, который в том или ином виде просуществует до XVII века, когда западные монголы создадут сразу несколько самостоятельных государств, среди которых будет и Джунгарское ханство.

Всю первую половину XV века ойраты с переменным успехом вели борьбу со своими восточными собратьями за гегемонию в Монгольском ханстве. В 1402 году тайши Угэчи Хашигу упразднил титул юаньского хана и сам занял престол. После его смерти самым влиятельным среди ойратов стал тайши Махаму, представитель рода чорос. Потомки Махаму будут не только доминировать в Ойратском союзе, но и впоследствии возглавят джунгар.

При наследниках Махаму — Тогоне и Эсэне — ойраты достигли пика своего могущества. Тогон, посадив на престол хана-марионетку, фактическим сам правил Монголией. Он же начал готовить реставрацию империи, если не времен Чингисхана, то хотя бы периода Хубилая, намереваясь снова покорить Китай. В свою очередь сменивший его Эсэн во главе монгольского войска полностью разгромил китайскую армию, взял в плен императора и настолько вдохновился своими подвигами, что узурпировал ханскую власть, став как раз тем единственным не-чингисидом на монгольском троне.

Однако правление узурпатора продолжалось недолго — другие тайши убили Эсэна, и с его смертью ойратское влияние в Монголии пошло на убыль. Но для нас этот момент представляет наибольший интерес с точки зрения смены вектора ойратской экспансии — именно после того как ойраты потеряли позиции в самой Монголии, их внешнеполитические устремления сместились на запад. По словам советского академика-востоковеда Ильи Златкина, «отрезанные от Китая, потерпевшие поражение в борьбе за выходы на восток ойраты стали весьма активной силой на западе и севере: Восточном Туркестане, степях Дешт-и-Кипчака и Средней Азии, и оказали значительное влияние на сложные исторические события, происходившие в этом районе».

Делегация джунгар в лагере китайского императора. Китайский рисунок XVIII века

Против узбеков

Первые походы в Центральную Азию, против Моголистана, предпринял еще Эсэн-тайши. Он дважды взял в плен местного султана Увайс-хана, который, согласно средневековому историку и государственному деятелю Мухаммаду Хайдару, 61 раз сражался в ойратами и лишь в одном случае одержал победу: «Хан ополчился на неверие калмаков и постоянно вел борьбу с теми кафирами. Несмотря на то, что большей частью он терпел от них поражения, он не прекращал вести против них священную войну. Дважды он попадал в руки тех неверных… По слухам известно, что хан сражался с калмаками шестьдесят один раз, но только один раз он одержал победу, в остальных же случаях он обращался в бегство. Одному Аллаху известна правда».

В итоге Увайс все же вынужден был передать ойратам часть своих земель на территории современного Синьцзяна, породнился с Эсэном и перенес свою ставку в Семиречье, ближе к нынешнему Алматы.

Следующей целью ойратов в Центральной Азии стало государство кочевых узбеков Абулхайр-хана. После окончательного распада Золотой Орды и последовавшей междоусобицы этот правитель, также из чингисидов, сумел создать самостоятельное централизованное государство, занимавшее часть современных Казахстана, Узбекистана и России. Абулхайр утвердился на берегах Сырдарьи, перенес свою столицу в Сыгнак (в 150 килметрах на юго-восток от Кызылорды), откуда совершал набеги на Самарканд и Бухару, которые контролировались наследниками Тамерлана.

Правитель кочевых узбеков Абулхайр-хан с приближенными. Средневековая миниатюра

Ойраты положили конец возвышению государства кочевых узбеков. В 1457 году сын Эсэна Уч-Тимур пришел на земли Абулхайра, как свидетельствует историк 16 века Масуд бен Османи Кухистани, «с таким бесчисленным войском, от пыли [из-под копыт] лошадей которого небесное зеркало сделалось подобно сырой и мрачной могиле, математик разума от подсчета его обессилел, а путешественник разума затруднился бы [определить] ширину и длину этого войска на большой дороге».

Войска сошлись в окрестностях Сыгнака. Ойраты в итоге одержали убедительную победу, хотя сам Абулхайр, судя по всему, в битве не участвовал и предпочел укрыться за стенами Сыгнака. После этого армия Уч-Тимура занялась грабежом окрестных земель, добравшись в итоге до Ташкента.

Некоторые исследователи полагают, что результатом поражения Абулхайра стала его вассальная зависимость от ойратов. Так или иначе, но позиции хана были ослаблены и этим воспользовались два других чингисида — Керей и Джанибек. Откочевав от Сырдарьи на восток, в сторону рек Чу и Талас, они при поддержке моголистанских правителей положили начало Казахскому ханству, которое в последующие столетия примет на себя основной удар ойратов.

Появление джунгар

Почти на всем протяжении XVI века молодое Казахское ханство находилось на подъеме, расширяя свои границы и успешно отбиваясь от ногаев на западе и от ойратов на востоке. Согласно персидскому историку Васифи, казахи построили для защиты восточных рубежей крепость Джатан. «Высота ее такова, — писал Васифи, — что взлететь птице мечты на ее вершину — из высказываний нелепостей, и достижение лассо зрения до карниза ее верхних апартаментов — из числа мечтаний; тяжесть ее сломала спину подземной коровы и острие быстрого меча той горы разорвало грудь льва неба».

О столкновениях казахов с восточными соседями пишет, в частности, турецкий историк XVI века века Сейфи Челеби: «По ту сторону от страны Кашгар обитает народ, называемый казахами. У них нет ни городов, ни селений. Это кочевой народ. Их двести тысяч кибиток. Их хана зовут Тевеккель. Они одңажды ограбили какую-то местность страны калмаков и вернулись обратно».

Сами ойраты между тем вели упорную борьбу с монголами, пытавшимися снова объединить все бывшие территории Северной Юань в одну державу. Даян-хану и его правнуку Абатаю в какой-то момент удалось это сделать, покорив в том числе и ойратов, которые на короткий период утратили самостоятельность.

В первой половине XVII века ойраты массово принимают буддизм. К этому же времени относится возникновение у них полноценных государственных образований — Хошутского ханства в Тибете и Джунгарского ханства на территории между Алтаем и Тянь-Шанем. Именно эта область и получила название Джунгарии.

Часть ойратов тогда же откочевывает далеко на запад — на берега Волги, где появляется Калмыцкое ханство. В историографии иногда встречается мнение, что эта миграция была обходным маневром, с помощью которого ойраты хотели взять в клещи всю Центральную Азию, но большинство авторитетных исследователей к этой точке зрения относятся скептически.

Становление джунгар как государствообразующей нации связывают с деятельностью потомка Эсэна — Гумэчи, также известного как Хара-Хула-тайши из рода чорос, последнего руководителя Ойратского союза. В первой трети 17 века он положил конец распрям среди соплеменников, нанес поражение казахам и отбил попытки восточных монголов привести ойратов к покорности. Сын Гумэчи — Эрдэни-Батур и стал первым правителем (хунтайджи) Джунгарского ханства.

В русской Черепановской летописи (сборнике исторических рассказов второй половины XVIII века) так говорится о появлении Джунгарского ханства: «В сих лета начало свое возымело в калмыцких тайшах Зенгорское владение, ибо Каракулы сын Батур-тайша благоразумием и храбростью своею как рассеянные калмыцкие республики с их тайшами вместе совокупил и часть Бухарии завоевал, и с того времени как в 1635 году он, Батур-тайша, стал именоваться контайша».

Территория Джунгарского ханства в начале XVIII века. Карта wikipedia.org

В свою очередь российский историк Леонид Бобров, рассуждая о появлении государства джунгар с точки зрений цивилизационных процессов, пишет: «Отрезок азиатской истории с конца позднего Средневековья до начала Нового времени известен в специальной литературе как “период малого монгольского нашествия”. Это была эпоха, когда многовековое противостояние Кочевника и Земледельца наконец завершилось в пользу последнего. На протяжении XV—XVII веков прежде могучие кочевые народы один за другим признавали сюзеренитет оседло-земледельческих империй, а территория суверенных кочевых государств сжималась, как шагреневая кожа. Но, как ни парадоксально, именно в это время Великая Степь породила последнюю кочевую империю, способную практически на равных сражаться с сильнейшими государствами».

Как и империя Чингисхана, держава джунгар пыталась расширяться во все стороны света, однако если на севере ее стычки с русскими не выходили за пределы локальных конфликтов, а на востоке и юге противостояние с маньчжурским Китаем носило скорее оборонительный характер, то на западе Эрдэни-Батур и его потомки вели исключительно агрессивную политику. В итоге это вылилось в затяжной конфликт продолжительностью более 100 лет, когда периоды мира сменялись масштабными военными кампаниями с кровопролитными сражениями, осадой и разорением городов и кочевий.

Война и геноцид

Первый натиск джунгар казахам пришлось выдержать в середине XVII века, когда Эрдэни-батур вторгся в пределы их кочевий с 15-тысячными войском. Хотя, судя по всему, к этому времени часть казахских земель уже попала в зависимость от джунгар. Русские казаки Петров и Куницын докладывали тобольскому воеводе в 1616 году: «В Колматцкой земле ныне в подданстве и в их послушанье Казахская Большая Орда да Киргизская орда и тем обеим ордам колмаки сильны».

Согласно устоявшейся версии, казахский Жангир-хан, располагавший всего шестью сотнями воинов, приказал им укрепиться на пути армии Эрдэни-батура, в ущелье реки Орбулак в юго-западных предгорьях Джунгарского Алатау. Джунгары угодили в засаду и понесли серьезные потери — считается, что в этом бою казахи впервые широко применили огнестрельное оружие. Когда на помощь Жангир-хану прибыло бухарское войско, Эрдэни-батур решил увести армию обратно в Джунгарию.

В последующие годы, однако, джунгары взяли реванш — в одном из сражений с ними Жангир-хан был убит и казахам пришлось оставить предгорья Алатау, куда переместились кочевья захватчиков.

Очередной виток противостояния пришелся на 80-е годы XVII века. К тому времени джунгарское войско массово вооружается фитильными ружьями и получает преимущество над своими соперниками. Оружие контрабандой поставлялось из России — по некоторым данным, в Джунгарию регулярно отправлялось «по 30 и больше возов» с огнестрельным оружием. Очевидно, что такой торговле покровительствовали русские чиновники на местах.

В 1681 году джунгарский хан Галдан Бошогту захватывает Семиречье и Южный Казахстан, а его племянник Цэван-Рабдан доходит со своей армией до Сырдарьи. Ташкент, Шымкент, Тараз и почти вся Ферганская долина оказываются во власти захватчиков. Джунгары разгромили несколько армий казахского Тауке-хана, один из сыновей которого попал в плен. Однако в это же время во владения джунгаров с востока вторгаются маньчжуры, уже завоевавшие Китай и основавшие там династию Цин. Так что Галдан-Бошогту вынужден был увести свои войска из Центральной Азии, освободив захваченные ранее города.

В правление в Джунгарском ханстве Цэван-Рабдана казахи, лишившиеся после смерти Тауке-хана единого правителя, переживают, пожалуй, один из самых сложных периодов своей истории. В 1718 году джунгары разбивают в Прибалхашье 30-тысячное казахское войско и двигаясь дальше на запад достигают реки Арысь, где одерживают очередную победу над местным ополчением. После этого Цэван-Рабдан, воспользовавшись перемирием с маньчжурами, полностью сосредотачивается на завоеваниях в Центральной Азии.

Казахский вельможа с супругой, рисунок китайского художника XVIII века

1723-1727 года вошли в истории Казахстана как «годы великого бедствия». Под давлением захватчиков казахские роды Старшего жуза вынуждены были покинуть земли предков и уйти далеко на запад, за Сырдарью. Казахи Младшего и Среднего жузов откочевали к границам Хивы и Российской империи. Потери от нашествия джунгар, отряды которых доходили даже до Самарканда, подсчитать сложно, но современные казахские историки оперируют цифрами в 700-800 тысяч человек, полагая, что погибло до 40 процентов всего казахского населения региона. Даже если эти оценки завышены, то в любом случае со времен Чингисхана Центральная Азия вряд ли подвергалась столь опустошительному нашествию.

Казахский ученый и просветитель XX века Чокан Валиханов так описывает бедствия соотечественников (население центральноазиатских степей он, правда, по русский традиции обобщенно называет киргизами): «Первое десятилетие XVII века было ужасным временем в жизни киргизского народа. Джунгары, волжские калмыки, яицкие казаки и башкиры с разных сторон громили их улусы, отгоняли скот и уводили в плен киргизов целыми семействами. Холодные зимы, гололедица и голод, как небесное испытание, увеличивали их бедствия… 1723 год особенно памятен киргизам своим роковым характером и сохранился в народной памяти.. Преследуемые повсюду свирепыми джунгарами, киргизы, подобно стадам испуганным сайгаков, бегут на юг, оставляя на пути своем имущество, детей, стариков, домашний скарб и исхудалый скот».

Впрочем, воспользоваться своей победой джунгары опять не смогли — возобновилась война с маньчжурами и внимание Цэван-Рабдана вновь переключилось на восток. После кратковременной смуты, последовавшей за смертью джунгарского хана, его наследник Галдан-Цэрэн возобновил наступление в Центральной Азии. Несмотря на отчаянное сопротивление казахов, к 40-м годам XVIII века джунгары подтверждают все свои предыдущие завоевания в регионе — Старший и Средний жузы, большинство городов Ферганской долины (правитель Коканда Абдулкарим-бий успел обнести город новой стеной и отбился от джунгар) и Ташкент признают власть захватчиков. Хан Младшего жуза Абулхайр, долгое время с переменным успехом сражавшийся c джунгарами, вынужден был просить покровительства и защиты у Российской империи.

Возможный прижизненный портрет Галдан-Цэрэна, написанный неизвестным китайским художником, XVIII век

На тот момент джунгары располагают почти 100-тысячным войском. На его вооружении имеются не только ружья, но и артиллерия, созданная благодаря шведскому пушкарю Йохану Ренату, попавшему сначала в русский плен, а затем захваченному джунгарами. Ни одно государство Центральной Азии не имело ресурсов противопоставить армии Галдан-Цэрэн, который даже в войне с цинским Китаем добился определенных успехов.

Однако, как оказалось, джунгарское государство не обладало тем запасом прочности, который позволил бы ему последовательно увеличивать свое влияние. За десять лет, прошедших после смерти Галдан-Цэрэна, на джунгарском престоле сменились три правителя, при последнем из них — Дабачи — ханство было завоевано маньчжурами.

Они не только окончательно упразднили ойратскую государственность, но и постарались уничтожить джунгар как народ. В рамках последовавшего геноцида сотни тысяч человек были убиты маньчжурскими солдатами, многие погибли от голода и болезней, и лишь небольшая часть джунгар бежала в Россию и на земли своих вчерашних врагов — казахов, сумевших в итоге сохранить государственность.

И на этом, как резюмирует уже упоминавшийся Леонид Бобров, «история кочевых народов и кочевых империй, как самостоятельного субъекта мировой политики, завершилась».